Борьба цивилизаций
Русская геополитика: возникновение и развитие (Часть 2).
Не следует думать, что милютинскую геополитическую школу составляли только офицеры Генштаба. В ее русле работали и многие известные ученые, например, Д.Менделеев и И.Блиох (еврейский банкир, но при этом российский геополитик).
Д.Милютин был уволен в отставку после гибели Александра II и прожил до 1912 года, через своих учеников исподволь руководя военной политикой империи. На смену ему выдвинулся новый титан геополитической науки – Андрей Снесарев.
Cнесарев родился в 1869 году в Острогожске, в семье священника, окончил с медалью физико-математический факультет Петербургского университета и сразу же поступил в военное училище. Прослужив семь лет субалтерном в полку, Снесарев поступил в Академию Генштаба, блестяще закончил её и взял направление в Туркестан, где прослужил семь лет офицером штаба военного округа и начальником Памирского отряда. В эти годы он глубоко исследовал Афганистан, Ламир, Бухару, Северную Индию и Кашгарию, выпустил несколько книг и, как Пржевальский и другие, сам стал геополитическим фактором, настолько серьезным, что англичане решились на военный поход в Тибет только после того, как сумели с помощью политических интриг убрать подполковника Снесарева из Туркестана в Генштаб (он стал руководить разведкой на юге, сети которой сам и создавал).
Борьба с британской глобальной политикой была смыслом его жизни, поход в Индию – жизненной целью. Вскоре Снесарев выпустил резкую, непримиримую книгу «Англо-русское соглашение 1907 года» и правительство, озабоченное расширением Антанты, убрало неугомонного полковника на должность начальника штаба казачьей дивизии. С ней он вступил в Первую мировую войну, командовал полками и дивизиями, возглавлял атаки, получал георгиевские кресты 4-й и 3-й степеней, вышел в генерал-лейтенанты, а после корниловского мятежа солдаты выбрали его командиром корпуса – для тех дней случай редчайший..
В конце 1917 года он утратил все чины, ордена и был демобилизован, но уже в феврале 1918 году вернулся на военную службу, на сей раз в РККА. В мае он стал военным руководителем (командующим) Северо-Кавказского военного округа, отражал наступление Деникина на Кубань и Краснова на Царицын, но рассорился со Сталиным и был перемещен на должность командующего Западной армией. Здесь он первым, кажется, организовал стратегическую разведку в Европе, а после денонсации Брестского мира руководил наступлением в Белоруссии и Прибалтике, до марта 1919 года. Затем с ним произошла некая таинственная история. Он исчез, а появился только в октябре 1919-го.
Документов не осталось, но по косвенным данным можно установить, что эти полгода он провел в Туркестане. В это время бурлил весь Восток, от Марокко до Японии. В Индии сложилась революционная ситуация, Афганистан отказался от британского протектората и началась очередная англо-афганская война. Велик был соблазн ударом по Индии ликвидировать британское мировое господство. Снесарева направили возглавить индийский поход.
Он формировал армию вторжения из местной Красной гвардии и басмаческих формирований, разжигал восстания в Пуштунистане, организовывал снабжение афганской армии, засылал агитаторов в Индию. Но в то время при Деникине британское правительство держало другого геополитика мирового класса – Х.Макиндера. Макиндер сумел с помощью Черчилля организовать геополитический контрход – наступление Деникина на Москву. Антон Деникин наделал столько хлопот Совнаркому, что про индийский поход забыли, удовлетворившись достижением независимости Афганистана и договором с ним. Не сбылась мечта Снесарева, хотя дать пинка Джону Булю всё-таки удалось.
Снесарев стал начальником восстановленной академии Генштаба и за два года превратил её в учебное заведение, пользующееся мировой известностью как Военная академия имени Фрунзе. В 1921 году пост начальника пришлось уступить Тухачевскому, а за Снесаревым осталось руководство кафедрами и циклами. Он организовал Институт востоковедения, много писал. В 1920-х годах вышли его классические геополитические труды «Афганистан», «Индия: страна и народ» и «Введение в военную географию», труд, в котором Снесарев дал эффективное развитие милютинской методики, изложив свой научно-практический метод.
Он был арестован в 1929 году в рамках возглавляемой Тухачевским кампании по «борьбе с буржуазными военными специалистами в РККА», восемь лет он провел в подвалах Лубянки, от пыток потерял рассудок, был освобожден после казни Тухачевского, умер в кругу семьи. Вместе с ним арестовали всех геополитиков царского Генштаба, а геополитику запретили как «прислужницу германского фашизма». С милютинской школой было бы покончено, если бы не война. Пришлось восстановить кафедру военной географии в академии, собирать для этого уцелевших специалистов.
…Милютинская школа дала русской геополитике отлично разработанную методику, равной которой у заграничных геополитических школ не было. Эта методика была надежно внедрена в управленческий слой империи в то время, когда германская и англо-саксонская школы только складывались. Империя, вооруженная геополитической наукой, стала слишком опасна, и «мировой центр управления» приложил все возможные усилия к разрушению государства и изъятию геополитических методик и знаний из русского общества. Поэтому третий этап развития русской геополитики и третья русская геополитическая школа возникли за границей.
В 1921 году группа ученых-эмигрантов выпустила в Софии сборник «Исход к Востоку». Этот сборник считается исходным документом «евразийской» доктрины, хотя на самом деле ее исходный материал – вышедшая в свет годом ранее книга известного в то время филолога князя Н.Трубецкого «Европа и человечество».
Впоследствии в ряды «евразийцев» пришли и другие представители эмигрантской интеллигенции – правоведы В.Ильин и Н.Алексеев, историки М.Шахматов, Г.Вернадский, Л.Карсавин и другие. Они последовательно развернули издательскую деятельность в Праге, Париже, Берлине, и, кроме ряда монографий и научных сборников, издавали тематические сборники «Евразийский временник» (Берлин, Париж), газету «Евразия» (Париж). Наконец, была создана и Евразийская партия.
Какие же идеи делали «евразийство» настолько привлекательным для эмиграции и настолько грозным для марксизма-ленинизма в самом СССР (как это не раз признавали в ОГПУ-НКВД)? Здесь проявилось закономерное превосходство геополитического (т.е., основанного на природных реалиях) учения перед учением чисто идеологическим (т.е., основанным на умозрительных схемах).
С этой геополитической школой лучше всего знакомиться по трудам П.Савицкого, а легче всего по сборнику Н.С.Трубецкого. Евразийцы восприняли открытие Макиндера о «центральной оси истории» и переработали его категорию «Сердца Земли» в понятие «Евразии в узком смысле» (в современной терминологии, «исторической Евразии») в отличие от «Евразии в широком смысле слова» (сейчас «Евразии географической»). Под «Евразией в узком смысле слова» понимается степная зона, протянувшаяся от Большого Хингана до Среднедунайской равнины, события в которой, по Макиндеру, определяют судьбы мира.
Границы евразийского месторазвития в основном совпадают с границами Российской империи и СССР, что не случайно. Это естественные границы евразийского культурно-исторического типа (термин Данилевского) или Континентальной цивилизации (современный термин). «Степная полоса – становой хребет истории» (Макиндер). Объединить цивилизационную общность Евразии в общность политическую способно только государство, владеющее степью. Впервые овладела степью и создала евразийскую политическую общность империя Чингисхана и его наследников. Впоследствии Московское государство овладело наследством чингисидов, образовав Российскую империю.
Евразия практически не имеет выходов к Мировому океану (протяженное арктическое побережье пока не может использоваться в мировой торговле), что исключает её активное участие в мировом океаническом хозяйстве западной цивилизации. Огромные размеры и колоссальные природные ресурсы постоянно подталкивают Евразию к осознанию экономической самодостаточности, строительству автаркии. Из всех правителей это осознавал лишь самый «геополитичный» среди них – Иосиф Сталин.
Пространственно-экономическая обособленность формирует и особый этнический и культурный тип, сближающийся как с азиатским, так и с европейским типами, но не совпадающий с ними. «Мы не славяне и не туранцы (хотя в ряду наших биологических предков есть и те, и другие), а русские».
«Россия-Евразия» – продолжательница культурных традиций Византии. Но не менее влиятелен и следующий – тюркский – культурный слой. В единую культурную общность России чуждые культурные комплексы объединяет, как генеральная идея, православие.
Таковы основные геополитические постулаты «евразийства». Исходя из них, «евразийцы» строили свои политические и социальные теории и практическую деятельность. Примат духовности обусловил вывод о необходимости идеократии, созданной «идеей-правительницей». Идеократия создает «государство правды» (понятие, никак не совпадающее с понятием «правовое государство»).
По замыслу «евразийцев», их идеи должны были естественным путем вытеснить большевистские идеи и переродить СССР в «евразийскую» Россию. И в тот период это было реально. Вожди Советского Союза вступили в сложную политическую игру с Евразийской партией в ходе известных чекистских операций «Трест» и «Синдикат». «Евразийцы» отлично понимали сущность этих операций, роль провокаторов Федорова-Якушева и Потапова, и особенно не «подставлялись». Не удержалась лишь парижская организация, она пошла на тесный контакт с ОГПУ, вплоть до участия в похищении Кутепова (С.Эфрон). Однако задолго до этого «парижане» были исключены из Евразийской партии.
Надежды евразийцев не оправдались. Не «идее-правительнице» суждено было вытеснить рыхлый, разрушающийся коммунизм 1920-х. Или, вернее, идее-правительнице, но подмененной динамичным, монолитным национал-коммунизмом. А в Европе набирал силу фашизм. «Евразийцам» постепенно пришлось умолкнуть, часть их эмигрировала за океан, часть оказалась в немецких лагерях, остальные – в советских…
С точки зрения развития русской геополитической науки, СССР после 1945 года был пустыней. Но и в пустыне можно найти источники воды и оазисы. Так, в Советском Союзе доживали свой век все три русских геополитических школы: славянофильская – в среде немногочисленных русских представителей общественных наук; милютинская – достаточно мощно, но скрытно, в центральных военных учреждениях; «евразийская» – в среде историков и представителей естественных наук. Всё это мало затрагивало общественную жизнь страны, пока не стало ясно, что отказ от геополитических методик порождает отставание СССР от США. Тогда начал возникать интерес к геополитике, выражавшийся в замаскированных выступленихя геополитиков, среди которых выделялись «евразиец» Л.Гумилев и славянофил В.Кожинов. Но обстановка изменилась необратимо, новое время требовало новых геополитических концепций.
Назрела необходимость нового, четвертого, этапа развития русской геополитической науки и четвертой русской геополитической школы. Постепенно сложилось её название – «континентализм" (вариант – «цивилизационизм»).
Прежде всего, «континенталисты», в согласии с теориями Данилевского и Тойнби, считают, что человечество делится на ряд цивилизаций, отличия которых друг от друга обусловлены географическим фактором. Цивилизации есть живые, развивающиеся организмы и поэтому находятся в постоянном противоборстве. Одна из них, Западная, доводит противоборство до крайних форм, будучи, в отличие от других, зараженной стремлением к мировому господству. Запад строит «глобальную империю», не останавливаясь перед уничтожением других цивилизаций.
Евразийская цивилизация есть самоценностная величина, её основы достойны уважения не в меньшей степени, чем основы иных цивилизаций. Запад ведет против неё цивилизационную агрессию. Отсюда основной геополитический императив Евразии – непримиримая борьба во всех формах против Запада для отражения его натиска и сохранения собственной цивилизации. Прежде всего через укрепление собственных цивилизационных основ – духовности, соборности, православия.
Таковы история развития и круг основных идей русской геополитики. История достаточно разнообразная, бурная и далекая от завершения. Геополитические же учения в России на сегодняшний день в высшей степени развиты, но за недостатком места нет возможности представить их даже схематично…
Евгений Морозов,
полковник в отставке,
бывший преподаватель геополитики в академии им. М.В.Фрунзе