Карибский кризис глазами участников

В 1962 году мир оказался на грани ядерной войны. Руководство СССР, стремясь защитить от американского вторжения Кубу, разместило под самым носом у США ядерные ракеты (операция «Анадырь»).

Стремительное развитие событий привело две сверхдержавы к роковой черте, которую, к счастью для всех нас, противостоящие стороны не переступили. Сегодня, в связи с гражданской войной на Украине, развернутой на Западе антироссийской кампанией, провокациями на границе России часто проводят параллели между Карибским и нынешним украинским кризисами. Насколько оправданно такое сравнение? О событиях более чем полувековой давности и современной ситуации рассуждают участники тогдашних событий Альберт Тремзин и Георгий Чуркин, руководитель Архангельского регионального отделения движения «Народный Собор» Александр Тутов и журналист Анатолий Беднов.

Анатолий Беднов: — Расскажите, как это все происходило тогда?

Альберт Тремзин: — Слухи уже ходили, что нашу ракетную часть, стоявшую в Литве, отправят на учения на Валдае или на Кубе. На самом же деле нас погрузили в эшелон и отправили в Севастополь. В части были в основном украинцы. Из Архангельска – один я. Поезд тихо шел, так что успели по дороге сбегать насобирать винограда. Приехали в Севастополь, там нас поселили во флотские казармы. В город не пускают, увольнительные отменены.

Наконец, наступил день отправки. Построение части. Нам выдали гражданскую одежду, костюмы, кепки, ботинки. Документы у нас отобрали.

Перед отправкой мы проехались по Севастополю, бросили монетки в фонтан, прибыли на Графскую пристань. Там стоит круизный лайнер «Адмирал Нахимов». Нас распределили по каютам. Вышли в море. Капитан корабля вместе с начальником эшелона в присутствии представителей военного командования и КГБ вскрывают пакет, в котором находится приказ – куда идти дальше? Идем на Кубу! Дело серьезное. На подходе к Кубе вокруг корабля начали совершать облеты американские гидросамолеты, «летающие лодки».

Сначала было страшно, а потом вроде привыкли. Мы сидели по каютам, на палубу никого не выпускали. Потом, на Кубе над нашими частями кружили «Фантомы», имитируя атаку. На острове стояли наши зенитки, но приказа открывать огонь не было. Хотя однажды был сбит самолет-разведчик U-2.

Когда ночью пришли в Гавану, там горела нефть – результат диверсии. Там выгрузили машины, оружие. Наконец, нас доставили к месту дислокации.

Александр Тутов: — Были перестрелки с контрас?

Альберт Тремзин: — Перестрелки были. Были даже попытки высадки десанта около Гаваны, и советские солдаты участвовали в их отражении. Но, как обычно, об этом молчали.

Анатолий Беднов: — Наверное, запомнились какие-то необычные истории?

Альберт Тремзин: — Мы спали в палатках на раскладушках, а у меня под подушкой обычно лежала доска. И однажды рано утром, часов в пять, я вдруг услышал какой-то шорох. Здоровый жучище ползет. Я схватил доску, хотел ударить его, но не попал, и он убежал. И тут вижу из палатки: в кустах, за деревьями что-то мелькнуло.Схватил автомат, передернул затвор, но стрелять, конечно, не стал: а вдруг там самовольщик какой возвращается? Но ситуацию надо было разрядить. И тут я рявкнул: «Боевая тревога! Подъем!!!» Все вскочили, но никто оружие не взял. Пришел дежурный по части – и на меня: почему солдаты не берут оружие, благодушествуют? Потом все успокоилось.

Когда мы общались с кубинскими «милисианос» (милиционерами), нам показывали фотографии этих контрас – эти фото были на каждом посту.

Александр Тутов:— Вы шли на Кубу тоже с Черного моря?

Георгий Чуркин:— Да, из порта Николаев. На судно «Коношалес» ночью погрузили технику в ящиках. Куда идем, нам не говорили. Шли мы девятнадцать суток. А обратно мы шли с грузом сахарного тростника, так же через Атлантический океан, Средиземное и Черное море.

Александр Тутов: — Мне рассказывали, что на этом судне было много ребят с Украины. Получается, что Украина приняла активное участие в противодействии американским провокациям против Кубы. Вот сейчас США и отыгрываются на Украине… Разница в том, что сегодня в США нет политика масштаба Кеннеди. Хотя разумные люди там все-таки появляются в последнее время, и в Европе сейчас отношение к России гораздо лучше.

У нас были совместные действия с кубинскими военнослужащими в Никарагуа, в Анголе. И войны выиграли!

Конечно, кубинцы сегодня живут, по российским понятиям, бедно. Но у них просто другой менталитет, позволяющий радоваться жизни и в этой ситуации.

Анатолий Беднов:— И климат другой: райская природа, круглый год собирай урожай, не надо вкладывать огромные средства в топливно-энергетический комплекс, каждое лето готовиться к зиме… И, конечно, особенности национальной психологии. Не экономическая система порождает национальный характер, а, наоборот, экономика проистекает из народного мироощущения, традиционного хозяйственного уклада.

Александр Тутов:— При этом медицина на Кубе – одна из лучших в мире.

Альберт Тремзин:— У меня есть книга о Кубе. Там говорится, что кубинцы не копировали слепо советский опыт, у них был свой путь.

Александр Тутов:— Так и должно быть. В частности, политика государства по отношению к религии.

Анатолий Беднов:— Как во многих латиноамериканских странах, где существует так называемая теология освобождения, священники участвуют в партизанском движении.

Александр Тутов:— И на Украине сегодня православные священники поддерживают ополченцев. Не случайно украинская армия обстреливает православные храмы.

Вернемся к нашим соотечественникам, кто в годы Карибского кризиса побывал на Кубе. Их в области осталось всего-то человек пятнадцать. Они нуждаются в поддержке из областного бюджета, притом траты на них будут минимальными.

Георгий Чуркин:— По возвращении с нас еще подписку взяли о неразглашении на 25 лет. А потом о нас власть забыла…

Альберт Тремзин:— В Москве такая поддержка есть: льготные путевки, бесплатный проезд на общественном транспорте… А я сегодня не могу получить даже справку о том. что служил на Кубе.

Александр Тутов:— Просто Лужков в свое время много чего сделал для всех московских пенсионеров. Привлекать внимание к участникам Карибского кризиса надо по всей России, И, прежде всего, со стороны наших патриотических организаций, потому что эти люди защищали геополитические интересы нашей страны.