Кавказ России или Косово №2
Наверняка немногие сегодня представляют в полном масштабе те вызовы, с которыми приходится сталкиваться России.
Наверняка немногие сегодня представляют в полном масштабе те вызовы, с которыми приходится сталкиваться России. Усугубляет ситуацию то, что вызовы эти внутреннего, а не только внешнего характера. Вспомните, СССР тоже боролся безуспешно с внутренними вызовами, и пал не столько от внешних, сколько от внутренних проблем.
На фоне беспрецедентного давления Запада по всем азимутам на Россию (от традиционных ценностей до экономики и геополитики), мы испытываем огромное дестабилизирующее влияние внутренних проблем, также от традиционных ценностей до экономики. Но наиболее угрожающей является дестабилизация этносоциальной обстановки.
На ум сразу приходит Северный Кавказ – самая горячая точка нашей страны. Исламизация региона, рост русофобских настроений, социально-экономическая напряжённость – таковы ежедневные реалии.
Многие представители кавказских народов демонстрируют явное презрение к русским традициям и обычаям. Занимаясь узконационалистическим самолюбованием, наивно веря, словно дети, что именно они самые крутые, эти люди копают яму не только русским, но и своему народу.
Во что превратится, скажем, Ингушетия, если не будет стабильной России? В то, во что превратилась дудаевская Чечня. Чем будет Кабардино-Балкария, если не будет сильной России? Обедневшим осколком некогда сильной страны. Та же участь ждёт и Дагестан, уйди он от России.
У северокавказских народов отсутствует государственническое чувство или же находится на самом минимуме. Об этом не принято говорить, но это не значит, что факта не существует. У них нет способности спаять воедино многие земли. Есть только способность разломать то, что создано другими.
По иронии судьбы, национальные традиции горцев тоже стоят здесь преградой. Склонность к набеговому мышлению, склонность к клановости, склонность к абсолютизации местечковых ценностей, когда минимальное ставится выше максимального (например, Кабарда или Ингушетия ценятся выше всей России) не способствуют развитию в этих народах начал, требуемых для проведения прочной государственнической политики. Когда отовсюду тебя теснят горы, трудно иметь взор, смотрящий далеко и широко.
Потому и разъединителей на Северном Кавказе было больше, чем объединителей и созидателей. Кажется, богатая история собственной государственности была у грузин, армян, азербайджанцев и осетин.
По-детски упиваясь только силой, и не понимая ценности государственнического интеллекта, некоторые представители Северного Кавказа напоминают иногда поляков. Шляхта тоже кичилась своей обособленностью, чванилась своим превосходством над православными схизматиками, хвасталась, что каждый шляхтич сам себе король, и что никто не смеет указывать гордому шляхтичу, как жить.
И что? Шведы, немцы и русские, не страдающие подобным легкомыслием, создали мощные империи, а «гордая шляхта» оказалась у разбитого корыта. Такое «гордое» мышление – признак не национальной непокорности, а неистребимого национального недомыслия.
Чеченцы восхищаются Байсангуром Беноевским. Мол, уже будучи стариком, сопротивлялся русским. Чеченцы, как и все северные кавказцы, народ чувственный, материалистический, ценящий то, что подвластно чувствам, а не холодному рассудку. Отвага в бою – вещь хорошая, но грубо материалистическая. И если в пантеоне героев большинство представляют воины, и разительное меньшинство философы и мыслители, это говорит о многом.
Что тонкого, мудрого, высоко интеллектуального проявил Байсангур Беноевский? Ничего. Упереться лбом в стену и пытаться её проломить – много ума не надо. Шамиль оказался куда проницательней и мудрее. Он понял, что от жизни в России кавказцы получат только выгоду, оттого и завещал горцам никогда с нею не воевать.
Байсангур Беноевский же оказался слепцом, недалёким рубакой, не умевшим видеть не то, чтобы на десятилетия, а даже на месяц-два вперёд. Делать из Байсангура героя, не увидев в нём отсутствия проницательности и мышления, стоящего выше мышления обычного абрека, значит, при сравнении Шварценеггера и Сократа выбирать Шварценеггера. Силён парень, спору нет. Но умён ли? Не сила нынче берёт верх, но интеллект. Маори и зулусы были храбрыми воинами, но хитроумным англосаксам удалось их покорить.
Есть в Непале такой народ – гуркхи. Они всегда служили Британской короне. Говорят, гуркхи никогда не отступают. Они выносливы, бесстрашны и сильны. Но толковые англичане втихаря посмеивались над умственно прямолинейными гуркхами, шествующими с гордо поднятой головой и с осознанием собственной непобедимости. Англичане даже подзадоривали в их среде споры, кто из них круче и твёрже. Они позволяли гуркхам сколько угодно кичиться своей непокорностью и крутостью, но умело использовали их в своих целях. Гуркхи же, недалёкие горцы, пребывали в наивной уверенности, что они в сто раз круче этих европейцев.
Погрузившись в атмосферу своих клановых ценностей, замкнувшись в затхлости радикального ислама, Северный Кавказ грозит превратиться в опасное место, прежде всего, для самих же кавказцев. И только Северный Кавказ в составе стабильной России – спасение для горцев.
Государственные границы не суть что-то раз и навсегда данное. Посмотрите на карту Руси прошлых веков. Русь совсем не такая, какой была. Она была совсем другой ещё каких-то 20 лет назад. И Кавказ был другим. Сегодняшнее брожение умов на Кавказе может привести к тяжким последствиям. Если Косово ушло от Сербии, превратившись в рассадник оргпреступности, наркомании и терроризма, то же может произойти и, скажем, с Ингушетией или Карачаево-Черкесией. Для истории 50-100 лет – один миг. Уверены ли вы, что через 50 лет Северный Кавказ по-прежнему будет с Россией? А вдруг он превратится в Косово № 2 или в очередной Афганистан?
На Кавказе должны понимать, что стабильный Кавказ никому, кроме России, не нужен. Западу нужен кровоточащий Кавказ, потому что рядом – Иран. Создать вокруг Ирана цепь нестабильных псевдогосударств, да ещё с террористическими режимами – это было бы очень выгодно Вашингтону и Брюсселю. Так поступал Запад в противостоянии с СССР, приступив к радикализации Афганистана и Пакистана. Кто даст гарантию, что так не будет с Кавказом?
И вот когда грянет этот кровавый гром, лучше ли будет жизнь на Кавказе? Вряд ли. И кто выступит единственным полюсом стабилизации? Россия и русские. Это уже проявлялось на микроуровне, когда ингуши незадолго до осетино-ингушского конфликта высокомерно взирали на русских, считая их явно ниже себя, но как только пришлось спасаться от осетин, с криками «Русские братья, помогите!» побежали к блокпостам. Эта же ситуация может повториться и на макроуровне, что в истории России не раз случалось.
А глуповатые выходки кавказской молодёжи, не уважающей русские традиции и обычаи, это желание пилить сук, на котором сидишь. Упадёт, надломится Россия, и попрощаться придётся Кавказу с более-менее спокойной жизнью. Он погибнет под обломками этой катастрофы.