О добровольцах, волонтерах, доброделах и «причинителях добра».
Быть в нужном месте и в нужное время!
Многие скажут, зачем это обсуждать, ведь самое главное – это помощь людям. Безусловно, они правы. Дело в том, что идеал добровольчества – это часть русской многовековой традиции. Сам феномен добровольчества является лакомым кусочком для нынешних «государственных проектировщиков», которые сами породить ничего не могут, а про адаптацию и вопроса не стоит. Они не могут породить никакой новой идеи для молодежи. За последние 10 лет у нас на глазах как грибы стали вырастать сотни больших и малых окологосударственных структур, которые называют себя «молодежными», «волонтерскими», «добровольческими». Создатели этих структур явно понимают, что их конторки нежизнеспособны, потому что не может пустырник породить малину. Многовековое гордое имя добровольца сейчас замазывается всевозможными уродствами в виде использования западных терминов, шумных пиар-компаний «в поддержку…», попсовых проектов по типу «я-доброволец», смешных многотысячных сборищ высокоморальной молодежи, которые не ответят вам, в какой году началась Великая Отечественная и кто такой Дмитрий Донской. По их мнению, добровольцем должно быть «модно, прикольно, круто», а еще там девчонки или парни, кому что, – вот и все добровольчество. Т.е. раньше люди жизни свои отдавали, в другие страны ездили на помощь, спускались глубоко в шахты и глубины, ночами не спали – трудились, а тут пришел, потусовался, одел клёвую футболку, пару фотографий сделал и ты уже настоящий доброволец.
Пришло время развеять откровенно плюшевые мифы о современном альтруизме и как из него можно сделать себе зарплату, создав некий образ мифа вокруг своей деятельности. Почему одни, делая мало, но с душой, притягивают к себе, как магнит, и про них слагают истории. И почему другие, имея громадный ресурс, отрабатывая много и без души, никак не остаются в исторической памяти людей.
На данный момент принято считать, что волонтер – это человек, добровольно занимающийся безвозмездной общественной деятельностью. А доброволец – это лицо, осуществляющее какую-либо деятельность добровольно. Для большинства граждан, членов общественных организаций и их руководителей – эти слова являются полными синонимами, т.е. взаимозаменяемыми словами.
Итак, приступим. Слово волонтер происходит от латинского voluntas, что переводится как «воля, желание, хотение». Слово же доброволец состоит из 2 слов: «добро» и «воля». Ясно, что ключевым словом, является «воля» в обоих терминах. Вот только в нашем случае наша русская традиция поясняет характер проявления воли. Она нам четко объясняет, что проявление воли нашего человека должно иметь строго добрые намерения. Различие между терминами уже здесь и его стоит прояснить.
Я не хочу драматизировать, но все же придется. Есть такое важное правило информационной войны: если назвать человека 1000 раз свиньей, то он сам упадет в грязь и захрюкает. Если мы не ощущаем на себе влияние слов, орфографические корни которых не менялись тысячи лет, то это не значит, что мы не меняемся под их влиянием. Извините, но тысячи лет – это уже Традиция. Называя себя волонтерами вместо добровольцев, мы делаем то же самое, что называя себя «менеджером» вместо «управленца». Мы незаметно для себя меняем свою психологию, становясь тем, кем себя называем.
На самом деле, латинское слово voluntas (воля, желание) произошло от слова volo, что значит «летать». Но опять же это никак не говорит о проявление добрых намерений. «Острый галльский смысл» и «сумрачный германский гений» никак не связывают понятия ДОБРА и ВОЛИ.
Проявление воли может быть далеко не добрым. Можно привести самый яркий пример западного «волонтерства». С 1884 по 1915 года на территории современной Намибии существовал германский колониальный протекторат Германская Юго-Западная Африка. Германия направила в Юго-Западную Африку 14 000 солдат во главе с генералом Лотаром фон Тротой, который объявил, что все гереро (коренной народ скотоводов, численностью до 800 тыс. на те годы) должны быть изгнаны из страны. Было призвано огромное число так называемых волонтеров. Эти волонтеры так поработали, что к 1906 году в живых осталось лишь 60% коренного населения гереро, остальных поместили в концентрационные лагеря. Я замечу, что для Западного менталитета это типичное поведение волонтера. Но все познается в сравнении. В 1899 году началась англо-бурская война на территории Южной Африки, что по соседству с выше упоминаемым германским протекторатом. Буры – белые поселенцы голландского и германского происхождения. Война была на уничтожение и, конечно же, английская армия многократно превосходила ополчение буров. В этот момент в Южную Африку по доброй воле прибывает несколько сотен русских офицеров-добровольцев императорской армии в ряды ополчения буров. Война шла три года и закончилась печально для буров: всех, кто остался в живых поместили в первые(!) в мире концентрационные лагеря. Сравните для себя моральную сторону действий германских волонтеров и русских добровольцев.
На этом примере можно сделать совершенно четкие выводы по настоящим определениям слов «волонтер» и «доброволец».
Волонтер – это человек, вынужденный проявлять личную волю для достижения общественного интереса в крайне трудную ситуацию для своего общества. Т.е. волонтер пойдет тушить пожар, когда он будет в метре от его собственного дома, ещё и попросит что-нибудь для себя.
Доброволец же, всегда будет действовать на упреждение проблемы. Он будет помогать тем, кого он даже не знает. Он пожертвует своим личным, чтобы беда не пришла к нему в дом.
Очень важный момент состоит в том, что человек всегда является добровольцем, это состояние души. Волонтером можно быть и раз в жизни, да хоть один день в жизни, когда угрожает опасность. Добровольчество же – это постоянный процесс внутри человека. Сегодня он едет в голодающий интернат за 200 верст, а завтра – едет помогать спасателям тушить пожары за 1000 верст, раз в три месяца он сдает кровь и не для того, чтобы получить за это денежку. И параллельно всем этому каждые выходные он проводит бесплатные спортивные тренировки для детей у себя по месту жительства. И вот это все по кругу, каждый раз и каждый новый виток своей жизни.
И наконец, как же нам отличить волонтера и добровольца. Все очень просто. Есть два вопроса: «почему?» и «для чего?». Если вы зададите вопрос человеку «для чего он это делает?» и «почему он это делает?». И он вам на них ответит одиноково, то перед вами волонтер. И поверьте мне, навряд ли вы его увидите в следующий раз. Этот человек (волонтер) пришел помочь себе, чтобы просто с целью провести время, и он найдет множество иных способов это сделать и в других местах.
Открою вам один простой секрет, который был выявлен путем обычного задавания этих двух вопросов. Настоящий доброволец знает «для чего» они это делают: помочь бедным людям, воспитать брошенных детей, сохранить природу, проявить себя на прочность, проверить свои возможности или же ему просто небезразлично все происходящее.
Но он вам точно не ответит на вопрос «почему он это делает?». Добровольцы не знают, почему они все это делают. Некая сила заставляет их идти туда, где трудности, постоянная борьба и опасности. Вопреки несправедливости и слабости. Честно говоря, я и сам не знаю, почему всё это делаю.
Добровольцев очень мало и, чтобы им себя называть, нужно многому соответствовать. Скажу больше, что явление добровольчества присуще именно русской культуре, имеющей православный фундамент: как сказал русский святой «Нет выше доблести, чем сложить головы за други своя» – ну чем это вам не добровольческий порыв, сказанный в более простой форме еще в 13 веке? Были, конечно, добровольцы из Болгарии, Греции и Румынии, что воевали в Республике Сербской в 1991 году, но это единичные случаи. Только в России существует в своем роде относительно массовое явление добровольцев.
Ну а теперь о самом главном. Давайте теперь поговорим о реальности и суррогатах добровольчества. Тут очень трудно начать и сделать так, чтобы не обидеть настоящих добровольцев, запутавшихся в самоназваниях, и хорошенько взгреть «псевдо-добровольцев», не давая им шанса прикрыть себя нашим добрым именем. С волонтерами мы разобрались, они там, где присутствует их личный интерес ввиду безысходности выбора и отчасти, решается их судьба.
С другой стороны, стали появляться группы молодых людей, которые называют себя «доброделами». В принципе, это дело очень даже неплохое, если учесть, чем ребята занимаются: театральные постановки в интернатах и детских домах, всевозможные занятия с маленькими детьми, детские праздники. Это нужно, на самом деле, кто-то этим должен заниматься. Можно ли их называть добровольцами? Все зависит от них самих. Если кто-то занимается такой деятельностью постоянно, да еще и другим делом заниматься, например, гуманитарной или донорской деятельностью и не против помощи физическим трудом, то – да, это доброволец. С другой стороны «делать добро» лишь звучит красиво. Добро нельзя делать, на мой взгляд.
в России появились совсем убогие формы и мутации исторического русского добровольчества, а так же попытки людей вовлечь молодежь в видимость деятельности и дать ей ряд «попсовых» кличек. Если ребята, которые самоотверженно и добровольно трудятся в детском социальном направлении, говорят, что они «делают добро», то люди, о которых я буду сейчас говорить не делают добро, они «мутят добро». Мутить – это жаргонизм, означающий делать что-то. Кроме того, что они «мутят добро», они еще «причиняют добро» – это их вернее характеризует.
добровольцами, а свои проекты – волонтерскими. Если эти «причинители добра» выполняют задачи, поставленные им высшими управленцами России, что не особо и отличаются в стремлении к русскому идеалу на территории России, то о чем разговор? Скажу больше, что задачи то и не ставиться. Все происходит гораздо проще. Одни говорят – вот мы может замутить, другие отвечают – действуйте, мы все равно ничего нового не придумаем. Рыбак рыбачка поймет, все по принципам кумовства в этом однородном коллективе разных возрастов. Если у одних (старших) нет воли сформулировать Национальную Идею, так откуда у других (молодых) возьмется воля и идеалы как таковые вообще?
Если современное «причинение добра» и «чужевольство», которые имеют место быть в рамках реализации государственных программ, сводятся к рекламным акциям с танцующими под попсу ребятками в одинаковых футболках, нескончаемых обсуждениях на форумах о «смыслах и путях развития добровольчества». Липовыми субботниками на фотоаппарат, поездками в детские дома, где фотографов и видеооператоров больше, чем самих «причинителей», то бессмысленно говорить о чем-то более сложном и моральном.
Денис Тропин
Командир ПВПК «Доброволец»,
руководитель Движения «Добрая Воля»