У Европы истёк срок годности
Закат – это предтеча нового рассвета.
Когда-то давно была другая Европа. Это была Европа крестовых походов, героических свершений и монашеских подвигов.
Впрочем, наверно, это было не только очень давно, но и в совсем иной Европе.
В какой-то момент крестовые походы стали ненужными, героизм неуместным и экономически неэффективным, а «священное» получило статус досуга. Христианская Европа оказалась неудобной для зародившейся буржуазии и была отправлена на свалку истории. Генеральная установка новой Европы – практический интерес, а всё, что не служит ему, это лишнее.
Не так давно в Англии двое работников были уволены за ношение нательных крестов. Это и есть конфликт между религиозной этикой и общественной моралью.
В далёкой христианской Европе ничего подобного просто не могло быть, поскольку этика (ответственность человека перед Богом) и общественная мораль (ответственность перед обществом и другими людьми) совпадали. Само общество было ориентировано на служение вечному и неизменному. У всех вещей и действий присутствовало значение большее, чем практическое.
«Возлюби Бога» и «возлюби ближнего» – в этих заповедях заключена формула примирения и тождества между этикой и моралью.
Впрочем, у той Европы истёк срок годности…
Религиозная этика осталась неизменной, но общественная мораль, разорвав своё тождество с религиозной этикой, встала на путь изменений. Чем дальше, тем быстрее и заметнее меняется её содержание. То, что ещё полвека назад было под запретом, теперь допустимо и даже поощряемо. Большинство людей, якобы претендующих на самостоятельную позицию, покорно принимает нововведения, которые не так давно сами же они и ругали.
Левиафан современного государства ставит целью «переварить» всё, что возможно, и предоставить гражданину в бессмысленном, «безопасном» виде. Он достиг в этом решительных успехов; в современном обществе существует свобода быть кем угодно, при полной невозможности быть хоть кем-то.
В целом, это касается и современной политики, начинающейся с лишенного смысла голосования и кончающейся расстегнутой ширинкой Берлускони.
И с духовным уже не всё однозначно. С одной стороны, у Европы вроде бы есть современная «духовность». Суть её в смешивании в гомогенный коктейль случайных фрагментов Тибетской книги мёртвых, сентиментальной беллетристики Пауло Коэльо, гламурного масонства и волшебства Гарри Поттера. Компоненты могут варьироваться и, чем их больше, тем более «насыщенной духовностью» обладает индивид в глазах общества.
Допускается и такой компонент, как Евангелие, но при одном условии: всё это должно быть понарошку. Конечно же, в подобном «христианстве» отсутствует драма смерти и воскресения, тяжёлый аскетический подвиг и духовное просветление. По мнению общества, это «не практично», а значит, тот, кто решил быть христианином и носить крест, как на груди, так и в душе, просто «идиот» и «фанатик».
Вероятно, это последний конфликт Европы – невозможность «переварить» носителей религиозной этики. Мечта о хлеве, в котором у розовощёких свиней всегда будет много еды и грязи, не может осуществиться, пока есть те, чьи устремления простираются за пределы комфортного загона.
…Где-то на рубеже двух Европ произошло знаковое событие. Ревностный католик Гай Фокс, обративший внимание на то, что король и парламент более симпатизируют протестантам и притесняют католиков, нарушая тем самым традиционные порядки, решил со товарищи взорвать парламент при помощи порохового заряда. Заговор раскрыли, заговорщиков казнили, а Фокса четвертовали.
Показательно, что из этого события впоследствии сделали праздник (ночь Гая Фокса), и теперь каждый год сжигают чучело заговорщика. На символическом уровне в этом можно увидеть победу общественной морали над религиозной этикой. Но, скорее всего, мало кто помнит, чьё чучело и зачем сжинают. Публике просто нравится пускать фейерверки, веселиться, потреблять сладкую вату бессмысленности. Никто и не заметит, если в облаках разноцветного салюта загорится маленький огонек надежды, — это старина Фокс вновь зажжет однажды потушенный фитиль.
Михаил Хворостов,
координатор Движения «Народный Собор»