Александр Лапин: «”Третий путь” как симбиоз Традиции и прорывных инноваций». (часть II)

«Третий путь» — это новое целеполагание, вытекающее из нового социального идеала и социогенетического архетипа русского человека.

ЧАСТЬ I

4. Экономика и смещение акцента с сырьевой составляющей к перерабатывающей с акцентом на продукты глубокой переработки с высокой добавленной стоимостью

В условиях нынешней стагнации единственно правильным видится смещение акцента экономической стратегии с сырьевой составляющей к перерабатывающей с упором на продукты глубокой переработки с высокой добавленной стоимостью. С учётом географической и климатической специфики в России эффективно и конкурентоспособно развиваться могут лишь отрасли, основанные на высоких технологиях «хай–тек» и имеющие низкую материальную составляющую.

Кроме того, стратегическими направлениями мне видятся следующие:

— Усиление государственного воздействия на экономику, существенный уход от монетаристских концепций т.н. «свободного рыночного хозяйства», формирование, развитие и использование всех элементов государственного регулирования.

— В основу разработки федерального бюджета должен быть заложен принцип программно-целевого планирования: федеральный бюджет должен строиться на основе программ, их целей, содержания, источников финансирования и механизма реализации. Иными словами: «Закон – план – программа».

— реконструкция банковской системы, стабилизация финансово-кредитного рынка.

— Принятие и реализация долгосрочной программы восстановления и развития отечественной промышленности, базирующейся на единой государственной научно-технической и промышленной политике по принципу «покупай отечественное», с введением необходимых протекционистских мер по защите национальных интересов отечественной науки, техники и промышленности. Одновременно осуществляется комплекс мер по повышению конкурентоспособности отечественной продукции. В этой связи необходимо противодействовать вступлению России во Всемирную торговую организацию ВТО), так как это окончательно задушит и без этого слабую отечественную экономику.

— Формирование современной сельскохозяйственной политики на основе планирования оптимальных объёмов производства продовольствия и сельскохозяйственного сырья и выборочной поддержки сельхозпроизводителей.

— Введение программ занятости и общественных работ, в том числе для молодёжи, с целью рассасывания безработицы, особенно – в «депрессивных» регионах, для сохранения трудового потенциала, перекодирования молодого поколения с потребительства на служение обществу и Отечеству. Кроме того подобная практика будет способствовать приобщению молодёжи к созидательному труду, что повысит его ценность и авторитет в обществе.

— Восстановление инфраструктуры на основе передовых научных разработок. Большой стране – хорошие, скоростные дороги!

Существующую ныне максимальную свободу предпринимателей, их хаотичные действия необходимо частично заменить государственными программами, а экономика должна быть превращена в осознанное, управляемое государством направление деятельности предпринимателей, имеющих общий вектор цели. В рамках данного вектора предпринимателю должно быть позволено проявлять самостоятельность и свободу планирования и ведения бизнеса. Путём госраспределения национального продукта государство должно гарантировать всем слоям населения определенный уровень материальных благ.

Значительную часть инвестиций (из собственных источников и заемных средств) необходимо использовать для развития обрабатывающей промышленности, особенно тех отраслей, которые рассчитаны на производство экспортной продукции. Ориентация на экспорт, в условиях жесткой конкуренции на внешнем рынке, потребует от российской промышленности производить продукцию по самым высоким мировым стандартам, конкурентоспособную по всем параметрам – по цене, качеству, сервисному обслуживанию и т. д.

Локомотивом отечественной экономики должно стать строительство, главной точкой приложения усилий должны стать небольшие города и посёлки, автомобильные и железные дороги и иные объекты инфраструктуры. Все дома должны быть сразу подключены к электричеству, газу, интернету, телефону. Технологии дешевого строительства имеются, а малые дома и дешевле чем панельные многоэтажки, и чем их ремонт в недалеком будущем.

С учётом российской действительности, когда благосостояние государства напрямую зависит от мировых цен на углеводороды, средства от экспорта нефти и газа следует вкладывать в широкомасштабное развитие телекоммуникационных технологий и других так называемых «технологий будущего», а также альтернативных источников энергии, наукоёмких и энергосберегающих технологий для последующего постепенного перехода на них. С этой целью должен быть учреждён т.н. «Фонд будущих поколений», в котором аккумулируются доходы от продажи углеводородов, под лозунгом — «обеспечить будущим поколениям возможность воспользоваться преимуществами, связанными с нынешними нефтяными богатствами страны». Данные средства должны работать на наше общество, а не лежать на счетах в иностранных банках!

5. Определение вектора развития страны и общества через смещение акцента на научно-исследовательскую и изобретательскую деятельность как форму перехода к информационному обществу;

Очевидно, что дальнейший рост индустриализации в России невозможен по ряду объективных обстоятельств. У нас нелегкие климатические условия, дорогая рабочая сила, большие издержки на транспорт, строительство и энергетику. Индустриализация и модернизация в России возможны только при закрытых границах и в определенном социально-политическом и идеологическом климате. В противном случае капитал «утекает».

В России должна применяться альтернативная модель развития, нацеленная на изобретательство, разработку и внедрение высоких технологий, то есть на отрасли, имеющие низкую материальную составляющую. Уже сейчас, при современных средствах связи и возможности использовать в повседневном труде виртуальные офисы, многим специалистам нет необходимости сидеть и работать бок о бок, ежедневно тратить несколько часов на дорогу в офис и обратно. Только индустриальная привычка не позволяет многим руководителям заменить реальные офисы и места работы виртуальными. У 50 процентов видов работ нет технологической необходимости находиться рядом друг с другом или в конкретном помещении. Журналисты, к примеру, так же могут работать, находясь на другом конце земного шара, как и сидя в редакции. По схожему принципу могут работать менеджеры, управленцы, ученые, люди творческих профессий.

Таким образом, Россия может жить не столько за счет производства станков, тракторов, картошки, кирпичей или ширпотреба (хотя всё это мы как Великая держава должны сами производить на достойном уровне), Россия может успешно развиваться за счет производства и продажи научных разработок, ноу-хау, программного обеспечения, высокотехнологичной продукции оборонного назначения и проч.

Учитывая прогнозы о том, что через несколько десятилетий в России совсем кончится нефть, а пик ее добычи уже пройден, проблема становится все более актуальной. Следует учитывать также, что крупнейшими потребителями энергии (которая производится сейчас в России по устаревшим, малоэффективным технологиям) являются промышленные предприятия. Сейчас Россию спасают высокие цены на углеводороды, но когда нефти не будет хватать даже для внутреннего потребления, Россия рискует стать страной-покупателем нефтепродуктов вместо страны-производителя. Получить достаточные для закупки нефти финансовые ресурсы за счет продажи газа будет непросто, учитывая начавшийся процесс переориентации Европы на альтернативное топливо и энергетику. Нужны новые источники энергии, желательно экологически чистые и возобновляемые. Мы просто обязаны быстро и решительно уводить экономику с сырьевой дороги.

Для этого нужно определить 3-5 новых направлений, отраслей и инвестировать туда государственные деньги, чтобы стать в этих отраслях лидерами. Необходим некий новый «манхеттенский проект». Речь идет о создании новой отрасли, где мы бы могли быть монополистами. Это, например, как если бы сейчас был 1970 год и мы бы говорили об Интернете. Или был бы 1985 год, и мы бы говорили о создании сотовой связи. Сейчас где-то создается нечто подобное Интернету или мобильным телефонам, то, что изменит мир через 10-15 лет. Это «что-то» надо найти, инвестировать туда больше всех стран и стать законодателями в новой отрасли.

6. Решение проблемы самоидентификации русского человека и восстановление русского социогенетического архетипа.

Осознавая себя нацией, необходимо все-таки чётко понимать и то, кем мы есть здесь и сейчас, в нашем настоящем. Как показывают исторические примеры, самым эффективным приспособлением для сосредоточения национального самосознания является «герой нашего времени», благодаря которому создается всеобъемлющий архетипический образ, обобщающий все устремления нации к сверхзадаче, которую предстоит сформулировать.

Так, до 1990 г., во всех стилистических решениях игровых фильмов мы видим элементы, заимствованные из памятника В.И.Мухиной «Рабочий и колхозница», который создавал четкую идентификацию «человека будущего», образ которого формировался режимом в те годы. Не углубляясь в полноту этого образа, следует понять, что цельность предлагаемой идентификации работает. В данном контексте идентификация – это отождествление себя с образом человека, который здесь и сейчас формирует историческое задание нации.

Очевидно, что особенности национального характера обязательно должны учитываться руководством государства в своей повседневной деятельности. Важным условием успешной политической деятельности служит отчётливое пониманиеэлитами архетипа собственного народа. В идеале же элиты должны сами быть носителями этого архетипа (так было до начала XVIIIв. на Руси). Сегодня в России мы, к сожалению, видим несколько иную картину – всего лишь попытки идентифицировать «героя нашего времени» с бандитом, олигархом, гламурным наркоманом-бездельником, проституткой. Эта фрагментарность сама по себе рассредоточивает сознание, не позволяет ему концентрироваться. Такое сознание не способно сосредоточиться на сверхзадаче.

Любые ценности существуют в рамках четко определенной системы координат и раскрываются в этических и моральных нормах. Сегодня нам предложена замена «старых» ценностей на «новые», при которой мы должны отказаться от культурно-нравственных основ, выпестованных нашей историей, формировавших самобытность русского архетипа, на ценности материальные, воплощение которых может быть лишь вожделенной, недостижимой мечтой. Государство как механизм, формирующий сверхзадачу нации, не создает новой ценностной системы, альтернативной ценностям общества потребления. Логика российских элит проста: Россию нужно модернизировать, чтобы на равных конкурировать с основными мировыми игроками. Но данная модернизация может осуществляться исключительно на базе либерального западного проекта. Иными словами, для российских элит такие понятия как эффективность и конкурентоспособность связаны только с либеральными реформами.

В 1941 году в тяжёлой обстановке военных неудач Сталин вынужден был произнести всенародно те имена, которые с 1917 года ни разу не произносились с высоких трибун. Сталин оказался перед необходимостью употребить единственные подходящие «ключи» и тем самым распечатал русский архетип. Этот обновлённый национальный архетип одержал победу над сильнейшим врагом, восстановил разрушенное Отечество и добился колоссальных результатов в культуре и науке, пока к середине 1970-х годов не ослабли его жизненные силы в силу ряда причин.

Действия, поступ­ки, проявления чувств, возбуждаемые этническим архетипом, бывают гораздо более сильными, чем побуждения, инициируемые в психике человека простыми воздействиями окружающей его среды. Поэтому руководству обновлённого национального государства следует провести глубинные исследования с целью выяснения запросов, предпочтений и ожиданий, формирующихся в обществе, выявить опорные точки, связав которые будет возможно сформировать фундамент, отправную точку, соответствующую целям нации. Для этого требуется выпестовать образ героев нашего времени, которые так или иначе дискретно обозначаются на культурном поле и формируются сейчас спонтанно. Нужно выявить, сформулировать, возглавить и развить данные модели, придав им максимальную органичность и обозначив эволюционный путь развития.

Возврат к русскому социогенетическому архетипу– условие подлинной модернизации России. Архетипы – это те культуропорождающие субстанции, которые находятся в глубинах индивидуального и коллективного подсознательного. Архетипы наследуются подобно тому, как наследуется строение тела, они задают общую структуру личности и последовательность образов, всплывающих в сознании при пробуждении творческой активности. Социальная антропология выделяет три основных уровня социогенетического архетипа: генетический, геносоциальный и социальный.

Генетический уровень (генотип)– это набор наиболее устойчивых национально-психологических характеристик, которые передаются от поколения к поколению. Основными компонентами этого уровня являются: национальный менталитет, национальный склад ума и национальный темперамент. Конечно, речь идет не о полной генетической предопределенности формирования этих компонентов, а лишь о весомой роли генетической составляющей. То, что наследственность играет ощутимую роль в процессе формирования личности верно как для отдельного человека, так и для нации в целом.

Геносоциальный уровень. Основными компонентами этого уровня являются национальный характер, национальные стереотипы и национальные чувства. Элементы этого уровня, с одной стороны, детерминированы компонентами генетического уровня психического склада нации, с другой – социальными факторами. Геносоциальный уровень занимает промежуточное положение между социальным и генетическим, и этим обусловлена степень возможности трансформации элементов этого уровня. Если элементы социального уровня могут меняться на протяжении жизни конкретного индивида по нескольку раз, в особенности в переломные периоды для жизни этноса, а элементы генетического уровня практически неизменяемы на протяжении всей жизни индивида, то элементы геносоциального уровня могут меняться, но, как правило, очень ограниченное количество раз.

Социальный уровень. На этом уровне проявляется широкий спектр разнообразных отношений представителей этноса к различным явлениям окружающего мира. Основными компонентами этого уровня являются национальные интересы и ориентации, национальное самосознание, национальные традиции и обычаи. Передача элементов социального уровня национального психического склада в процессе социализации является важнейшим признаком элементов этого уровня. Национальные интересы и ориентации, и национальная самосознание, национальные традиции и обычаи, — все это человек получает в процессе социализации, и все эти элементы относительно легко поддаются трансформации, в особенности в переломные периоды в развитии нации. Однако, потеряв традиции, изменив национальные интересы, нация часто возвращается к ним через определенный промежуток времени, и значимую роль в этом процессе исполняют элементы, в первую очередь, генетического уровня национального психического склада, которые выступают своеобразным магнитом, к которому элементы других не жестко привязаны, и притягиваются только элементы, имеющие определенные качественные характеристики, элементы же с противоположными качествами – отталкиваются.

Для того, чтобы существовать полноценно, нации необходимо знать свои достоинства и недостатки, свои ценности и предпочтения, свои идеалы. Нация обдумывает, пытается проанализировать и понять себя, свое бытие. Какой же социогенетический архетип необходимо восстановить в сознании русского народа? Вопреки невиданным историческим испытаниям русский национальный характер в основах своих неистребим, до тех пор, пока жив народ. Русский архетип возник в результате взаимодействия уникального субъекта и обстоятельств его жизнедеятельности. На формирование характера русского народа повлияли три основных фактора: языческая природа восточнославянских племен (этнический генотип), Православное христианство (духовный архетип), уникально суровые условия выживания (исторический архетип), которые требовали культивирования в себе определенных качеств.

Базовыми особенностями русского архетипа являются: преобладание моральных составляющих – прежде всего, чувство ответственности и совести, а также особое понимание взаимоотношений личности и общества. Это обусловлено рядом причин, прежде всего тем, что из «века в век наша забота была не о том, как лучше устроиться или как легче прожить, но лишь о том, чтобы вообще как-нибудь прожить, продержаться, выйти из очередной беды, одолеть очередную опасность» пишет Иван Ильин. Существенным фактором формирования русского архетипа, безусловно, является Православие. Православная культура не подавляет богатую природу славянина, но обуздывает, окультуривает, созидательно ориентирует душевную энергию, претворяя стихийные доблести в добродетели нравственного существа. Через Православие в русском характере отразились такие доминанты как: духовность, соборность, универсальность, стойкость, открытость, отзывчивость и терпение. Отсюда и колоссальная выносливость и сила жертвенности русского народа. Великая русская культура являет собой в материальных формах духовный порыв к Богу – к истине, добру, красоте. Это культ Истинного Бога, а не земных идолов, культура культа Духа, а не плоти.

Русский человек не законник. Моральное повеление воспринималось не по букве, а по духу, не как формальный императив, а как призыв сердца, добро и зло на Руси имело не столько юридическое, сколько духовное значение. Русский творит добро не столько по долгу и требованиям закона, сколько по любви и естественному тяготению к добру. В истории формирования русской правовой культуры права и свободы не имели экономического и политического измерения, осмысляясь в духовных связях с землей, общиной, духом предков, в связи с чем в нормативном регулировании общественных отношений приоритетное значение имели религиозные и моральные нормы и ценности. Некорректным является утверждение оправовом нигилизме русского народа, так как право традиционно в русской национальной государственно-правовой традиции выполняло существенную инструментальную функцию: закон служил государственным механизмом достижения и обеспечения, прежде всего, духовно-нравственных идеалов и потребностей общества, а расхождение законодательства и архетипов, обусловливающих оценку закона в категориях порядка, справедливости, добра и зла, вызывало деформации в правовой системе.

Русский человек по природе своей аскетичен, он умел и желал довольствоваться необходимым, ибо только по таким нормам можно было выжить в суровых условиях, которые приучили нас к самоограничению в материальной жизни. Поэтому среди русских не было распространено накопительство, стремление к обогащению любой ценой. В русской жизни материальное стяжание никогда не было общественным идеалом, не было европейского пиетета перед собственностью и богатством. Для христианина собственность является микрокосмом человека как образа и подобия Божия, как ответственного хозяина и устроителя природного космоса. Достоинство человека определялось внутренними качествами, а не объемом капитала. В русской жизни не могло утвердиться всевластие денег. Русский идеал – не богатство, а разумный достаток. Вместо западного индивидуалистического предпринимательского духа на Руси больше развивались общественные, коллективные, общинные формы хозяйствования, ибо только они позволяли сосредоточивать необходимые усилия для преодоления постоянных тяжелейших условий существования. Русскому человеку было свойственно трудолюбие и предприимчивость, иначе он не освоил бы огромные пространства за исторически короткий срок. Характер хозяйствования не был хищническим, потребительским, не перемалывал природные ресурсы. Русский человек бережно относился к природе, ибо в его жизнеощущении природа – не отчужденная холодная натура, из которой можно насильственно извлекать потребительскую пользу, а живая и родственная сущность. Если европеец по жизненной установке – завоеватель, навязывающий свой образ жизни другим народам, стремящийся господствовать над природой, то русский человек – осваиватель.

Русский народ духовно мобилизуется в пограничной ситуации, несущей угрозу существованию. Но и наличие смертельной опасности, и осознание её – только необходимые, но не достаточные условия для национального пробуждения. Для общенационального единения необходим волевой импульс Верховной власти (!), способный выразить и защитить высшие национальные интересы, возвысившись над всеми распрями в обществе и расколами между обществом и властью. Вместе с тем, русский человек не способен на сверхмобилизацию ради обогащения, низких материальных целей, но совершает чудеса героизма при защите Родины и священных для него ценностей либо при выполнении великой исторической миссии. Ибо для русских людей важно, чтобы жизнь была пронизана высшим смыслом.

Государственное сознаниеу русских всегда было державным, имперским. Оно отражало климатические условия, геополитическое положение России, постоянные агрессии против нашего народа. Это требовало сильного государства и стимулировало покорение земель агрессоров. Государственный инстинкт русского человека делал его природным монархистом. Верховная власть в России, более чем где-либо, руководствовалась императивами христианской морали. На Западе государственная власть строилась на основе правовых и политических механизмов, которые призваны действовать самодостаточно и независимо от состояния морального и интеллектуального уровня людей. В России же власть наделялась нравственно-религиозным призванием. Особенно драматичными для русского человека оказывались времена разрушения государственности. Ибо сильное государство было для русских людей формой самосохранения и выживания в суровейших исторических условиях. Государственность воспринималась по преимуществу не как источник и блюститель закона, а как духовно авторитетный институт, венчающий традиционный жизненный уклад. Поскольку верховная власть воспринимается русским народом более сакрально, чем в Европе, то преступления власти, то есть ее десакрализация, неизменно пробуждают в народе агрессивные стихии, порождающие русский бунт – раскрепощение низших инстинктов при разрушении традиционных устоев, когда в условиях бессмыслицы существования и безнаказанности человек вдруг ощущает себя сгустком слепой стихии.

Необходимо учитывать и специфически русское переживание свободы как воли. Если западный человек стремится к завоеваниям формальных прав и свобод, зафиксированных юридически, то русскому человеку менее интересны внешние правовые свободы. Для него более ценен внутренний аспект свободы – как свобода внутреннего самоопределения. Постижение глубинных основ бытия проходит на интуиции, т.е. идет воспроизводство иррационального архетипа, а не рационального. Этот фактор во многом предопределил свойства русского национального архетипа – бесшабашность, удаль, отчаянная смелость, безрассудство, стихийность и т.п.,

И в завершении стоит упомянуть ещё два ключевых признака русского архетипа: максимализм и мессианство. Русский максимализм – это стремление к абсолютному во всем, к цельности мировоззрения, равнодушие к частному, нежелание рассматривать проблемы партикулярно – отдельно от общего смысла, нежелание русского человека находить компромисс между добром и злом! Русское мессианство – это вера в то, что на Россию и русский народ возложена некая особая миссия. Исторически это убеждение восходит к религиозно-политической концепции о «Третьем Риме». Русское мессианство, в отличие от других его вариантов, никогда не опирался на чувство национального превосходства, а, напротив, был тесно связан с идеей жертвенности.

Русскому национальному государству будет необходимо начать грандиозную кампанию по изучению и восстановлению русского социогенетического архетипа, используя при этом все ресурсы СМИ, системы образования и министерства культуры. Русскому народу нужно вернуть русскость после длительной амнезии и национально-культурной кастрации. Лишь поняв, кто мы, в чём наши достоинства и недостатки, и сконцентрировав силу духа на сверхзадаче восстановления порушенного Русского дома, наш народ вернёт себе былое величие и поднимется до невиданных ранее высот. Я в это верю.

Александр Лапин

Кандидат политических наук

Сопредседатель

Московского регионального отделения

Общероссийского общественного движения

«Народный Собор»